Глава 1
14 февраля 1405 года, город Отрар.
Внутри юрты царил полумрак. Несколько сальных свечей едва освещали все пространство помещения, посередине которого лежал человек на вид лет пятидесяти. Он что-то бормотал и иногда звал к себе Хасана. Голова его была сильно запрокинута назад, от чего рыжая с проседью борода клином торчала вверх и часто подергивалась при сильном приступе кашля. Из-за болезни лицо человека сильно осунулось, нос заострился, скулы стали выступать еще больше, и его монгольские черты заметнее проявились. Это был Тимур – повелитель самой большой империи в мире, протянувшейся от Тихого океана до Средиземного моря.
– Хасан, Хасан, – позвал своего телохранителя Тимур.
– Я здесь, повелитель мой, – произнес Хасан склонившись над Тимуром.
– Хасан, где мой меч? Почему он не со мной?
– Он с вами, повелитель, рядом лежит.
– Смотри, Хасан, он всегда должен быть со мной, даже после моей смерти, – произнес Тимур слабеющим голосом, после этих слов он на какое-то время забылся. Когда Тимур впадал в такое состояние к нему приходили видения из далекого прошлого. И сейчас явилось ему Великий завоеватель родное селение Ходжа-Ильгар, расположенное близ города Кеш. Там он со своими десятилетними сверстниками играл в войну, делал набеги на караваны, рубился деревянным мечом до изнеможения, а вечерами они подкрадывались незаметно к стоянкам караванов и слушали длинные рассказы погонщиков и бывалых торговцев о дальних странах – Китае, Индии, Вавилоне… Они с вдохновением рассказывали, как по несколько раз за один переход им приходилось отражать жестокие набеги грабителей. Но опаснее всего были коварные и хитрые грабители, которые заманивали к себе в гости, усыпляли бдительность не опытных караванщиков спокойной мирной обстановкой, и воспользовавшись беспечностью, грабили их.
Еще с детства Тимур хорошо усвоил, что одержать победу можно не вынимая меча, и в будущем таким способом он выиграл немало битв в своей жизни. Особенно Тимуру нравилось скакать на лошади по бескрайним просторам их любимой степи, раскинувшейся до самых синих гор. Эта земля принадлежала монголо-тюркскому племени барласов, главой которого был отец Тимура – Тарагай. Отец любил Тимура и уделял много времени воспитанию своего наследника. Он обучал сына верховой езде, стрельбе из лука, владению мечом, и среди своих сверстников Тимур всегда был первым в воинском мастерстве. Со временем это привело к тому, что он сумел объединить под свое командование друзей и сверстников селения. Вот он летит на своем буланом коне по еще зеленой весенней степи, а за ним скачут его друзья. Он вынимает свой меч и размахивает им, но это не деревянный, а настоящий его боевой меч. Тимур вздрагивает и кричит:
– Хасан, Хасан, мой меч со мной?
– Да, мой повелитель, меч рядом с вами, – говорит своему повелителю Хасан.
– Хасан, где Мир Сейид Береке, – Тимур сделал небольшую паузу и продолжил, – позови его.
– Мой повелитель, его сейчас с нами нет, – напомнил владыке мира Хасан, на что тот ничего не ответил.
Подошел к Тимуру лекарь, приподнял ему голову и дал выпить какое-то снадобье, потом опустил ее на подушку и склонившись прислушался к дыханию. Тимур вновь заговорил:
– Мир Сейид, ты помнишь, как мы начинали? У нас не было ни власти, ни войска. Я с эмиром Хусейном объединился и пошли на Хорезм. Хусейн был плохим военачальником и из-за его упрямства нас разбил Тавакал. Я раненый в ногу и руку с Хусейном и остатками войска бежал в пустыню, там мы с голоду и от жажды едва не погибли, а когда из нее выбрались обессиленные попали в плен к Алибеку. Нам повезло, что мимо не проходило ни одного каравана, иначе он продал бы нас в рабство, и только его брат – эмир Мухамад-бек проявил великодушие и отпустил нас с Хусейном на волю. Лекарь потрогал лоб Тимура, после чего покачал головой и обратившись к Хасану произнес:
– Уважаемый Хасан, давайте ему чаще пить воду, – попросил лекарь телохранителя Тимура. В ответ получил утвердительный кивок головы.
Неожиданно Тимур вновь заговорил:
– Мир Сейид, а ты помнишь, как вручал мне меч великого Чингизхана, и став духовным наставником пообещал молиться, чтобы Аллах никогда не покидал меня. И Аллах помог мне очистить наш Самарканд от бунтовщиков-сарбердаров, изгнавших хана Ильяса-Ходжи и захвативших власть в городе. Твои молитвы помогли мне одолеть коварного эмира Хусейна, который обманом и хитростью хотел меня заманить к себе и расправиться со мной раз и навсегда. Он заслужил себе такого конца, но я правильно все рассудил и не стал решать его судьбу, а отдал его кровнику – правителю Хуталяна Кайхусраву. Он сделал все как требовал закон кровной мести.
В мой день рожденья, когда исполнилось тридцать четыре года, меня избрали верховным эмиром Турана, обязав установить в стране мир и порядок, а все военачальники Мавераннахра присягнули в своей верности, – голос Тимура в конце стал совсем тихим и последние его фразы были едва слышны. Он опять впал в забытье, при этом бормотал, звал Шамсуддина и что-то говорил ему. Перед взором Тимура без конца возникали видения его походов одно за другим, сорок пять лет завоеваний: битвы, осады крепостей, длительные переходы войск – все это было обыденной жизнью воина к которой он привык и по-другому жить не мог.
Разгром Золотой Орды особенно запомнился ему, после которого было покончено с Тохтамышем. Две последние битвы на Кондурче и Тереке были жестокими с обеих сторон. Тохтамыш понимал – это его последний шанс победить Тимура и удержаться у власти в Золотой Орде, но этому не суждено было сбыться. Преимущество в силе и боевом духе войск были
на стороне Тимура, не говоря, о боевом опыте и таланте военачальника. Судьба Тохтамыша была решена еще до битвы. И все же сражение проходило тяжело, местами с переменным успехом, но после того как Тимур ввел в бой свежий резерв, противник был сломлен и побежал. Армия Тохтамыша была разбита и рассеяна окончательно, а преследование остатков войск продолжалось до верховий реки Дон. Воины
Тимура сильно устали в бесконечных битвах и длинных переходах, им нужен был отдых. Остановились на левом берегу Дона, перед этим без особых усилий захватили Елец, противник сопротивления почти не оказывал. Золотая Орда приучила местных князей сдаваться без боя, после чего с них собиралась дань, а если пытались дать отпор – город сжигался, а жители угонялись в рабство. Население было совсем бедное, добычи почти не было, ордынцы забирали здесь все ценное в течение многих десятилетий, идти дальше не было смысла. Двигаться на Европу войска были не готовы. Простояв на отдыхе две недели повернули назад в Самарканд.
Тимур пришел в себя и позвал Хасана:
– Хасан.
– Я здесь мой повелитель.
– Что сейчас день или ночь?
– Рассвет начинается.
– Одень меня, я хочу выйти посмотреть на него. Там, где он зарождается лежит Китай. Мы должны туда идти.
Хасан помог ему приподняться в постели, подошедшие еще два воина помогли Тимуру встать на ноги. Хасан надел на него теплый стеганый халат.
– Хасан, дай мне мой меч, где он? – собрав силы проговорил повелитель мира.
Хасан одел ему на пояс меч. Тимур увидев свой меч успокоился, неуверенно передвигая ослабшие от болезни ноги он с помощью воинов двинулся к выходу из юрты.
Морозный февраль 1405 года порывистым ветром встретил Тимура, жесткий снег хлестал его по лицу с таким же отчаянием, как Повелитель мира рубил османских турок в битве при Анкаре. Тимур направился на вершину холма, два воина помогали ему бороться с сильным ветром, не доходя до цели около двадцати шагов он их резко оттолкнул и шатаясь сам побрел на вершину, тем самым показывая, что на вершине холма и власти может быть только один человек – Тимур.
Повернувшись лицом на восток в сторону Китая он встречал рассвет, Тимур представлял, как он войдет в Китай и наведет там порядок незыблемый в его империи. Он не подозревал, что это последний рассвет в его жизни. Умер Великий завоеватель 15 Шагбана 807 года (15 февраля 1405 год).
Возвращение Тамерлана
Глава 2
Бергхоф – резиденция Гитлера. 26 февраля 1941 года.
Фюрер приехал на несколько дней в свою резиденцию Бергхоф, расположенную в Баварских Альпах. Он любил вместе с Евой Браун провести здесь несколько свободных дней в кругу своих верных соратников. В этот раз они приехали сюда по настоянию Евы, которая заметила на его лице сильную усталость и предложила съездить отдохнуть на несколько дней в Альпы. Она здесь всегда себя чудесно чувствовала и положительно влияла на Адольфа, помогая ему восстановить свои силы и быть готовому к великой миссии вождя нации.
Фюрер работать не прекращал даже в Бергхофе во время отдыха. Этот раз не был исключением, но коррективы внес Гиммлер, как Президент «Аненербе» – немецкого общества по изучению древней германской истории и наследия предков, он сообщил фюреру о важном открытии ученных общества и необходимости обсудить его не откладывая. Гитлер знал, что Гиммлер по пустякам не будет его беспокоить, вопрос, по-видимому, действительно важный. Чтобы не менять планы фюрер решил заслушать доклад в своей резиденции. Совещание было назначено на 10.00 утра, на него были приглашены: президент «Аненербе» рейхсфюрер СС Гиммлер, начальник политической разведки Шеленберг, административный управляющий «Аненербе» Зиверс, оккультист Хильшер, начальник отдела Центральной Азии и экспедиций Шефер.
Бергхоф. 27 февраля 1941 года. 10.00 утра.
В конференц-зале за большим дубовым столом сидело пять человек. Ровно в десять часов открылась дверь и в зал вошел Адольф Гитлер, присутствующие дружно встали и вскинули руки в нацистском приветствии. Фюрер ответил им и се на свое место в торце стола, где заранее секретарем ему были заготовлены все необходимые документы и принадлежности для проведения совещания. Гиммлер обратился к фюреру:
– Мой Фюрер, разрешите начать?
– Да, начинайте, – произнес канцлер Германии и поудобней устроился в кресле. Ему всегда были интересны совещания «Аненербе», на них он чувствовал такой огромный прилив духовных сил, что готов был решать самые большие дела для его великой Германии.
Гиммлер встал, взял заранее заготовленный им документ, в верхней части которого был изображен орел со свастикой в лапах, правее его надпись о высшем грифе секретности.
– Мой Фюрер, нашими ученными из «Аненербе» найден во время экспедиции в Гималаи документ написанный духовным наставником Тамерлана – потомком пророка Мухаммеда
– Мир Сейидом Береке. В нем он пишет, что он лично вручил Тамерлану в 1370 году три святыни Чингизхана: барабан, знамя и меч, которые должны были определить его великое будущее. Эти святыни долгое время хранились в одной из мечетей в строгом секрете и по завещанию самого Чингизхана должны быть переданы только великому человеку – подобному самому ему. После передачи Тамерлану святынь Аллах стал помогать ему во всех завоеваниях. Он расширил границы государства от Тихого до Атлантического океанов и с севера на юг – от Уральских гор до Индийского океана. Настало время найти
реликвии и передать их новому достойному владельцу, – после этих слов Гиммлер присел в кресло и повернул голову в сторону Гитлера, наблюдая какой эффект на фюрера произвел его доклад.
Некоторое время в зале стояла тишина, первым ее нарушил фюрер:
– Господин Зиверс, как вы думаете где могут хранится эти реликвии, есть какие-то сведения или предположения? – обратился фюрер к управляющему «Аненербе».
– Мой фюрер, сведения есть, но они не совсем хорошие. Наиболее вероятное нахождение меча Чингизхана и остальных святынь – мавзолей Гур Эмир, который находится в городе Самарканд на территории СССР.
– Насколько это точно? – переспросил фюрер.
– Мой фюрер, господин Шефер имеет документ подтверждающий, что Тамерлан до самой смерти не выпускал этого оружия из рук, – этими словами Зиверс перевел весь огонь на Шефера.
Гитлер был в хорошем расположении духа, он как хорошая гончая задолго чувствовал добычу и упускать ее не хотел. Он давно знал Шефера и питал к нему некоторую симпатию.
– Эрнст, какой у вас есть документ подтверждающий это?
Шефер легко поднялся с кресла, чувствовалось, что экспедиции держали его в хорошей спортивной форме.
– Мой фюрер, в Афганистане мы нашли один документ, написанный муллой, который в молодости был телохранителем Тамерлана и сопровождал его до последних минут. Он пишет о том, что Тамерлан никогда не расставался со своим мечом и остальными святынями, даже во время болезни, от которой умер. Он постоянно кричал «Хасан, где мой меч?». Хасан был телохранителем Тамерлана, он утверждал, что повелитель завещал похоронить его вместе с мечом в мавзолее Гур Эмир и Хасан был с повелителем до конца погребения, он выполнил полностью завещание «Тимюр Гургана». Таким именем он
называет его в своем документе. Именно так себя называл Тимур, мы его знаем из истории как великого завоевателя Тамерлана, – подытожил свою речь Шефер.
– Эрнст, вы много раз бывали в тех местах, из какой страны мы можем безопасно добраться до Самарканда.
– Мой фюрер, зайти лучше всего со стороны Афганистана, но нелегально пройти на территорию СССР практически невозможно. Граница очень хорошо охраняется, а проводники первыми сообщат пограничникам о нашем переходе. В этом регионе очень сложные национальные отношения и доверять там никому нельзя.
– Рейхсфюрер, продумайте план официального посещения Самарканда под любым предлогом для наших людей, – озадачил Гитлер своего подчиненного, – можете подключить к решению этой задачи фон Браухича.
Совещание шло еще минут сорок. Фюрер интересовался в основном сведениями из истории святынь и особенно меча, откуда он появился, кто им ранее владел, действительно ли ему присуща сила, о которой упоминалось в исторических документах. Видно было, что его сильно заинтересовал рассказ об этих исторических предметах. Гитлер дал десять дней на разработку плана проникновения на территорию СССР в Самарканд и поиска там священных реликвий.
Следующее совещание по этому вопросу назначено было на девятое марта в Цоссене.